Site Logo

Маленькое Общество Свободных Критиков

Литературный форум
 
Текущее время: 28 мар 2024, 15:43

Часовой пояс: UTC + 4 часа [ Летнее время ]



Новоприбывшие, обязательно ознакомьтесь с введением в МОСК!




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Он сказал, что он – мой критик, или Диалог с читателем
СообщениеДобавлено: 25 май 2010, 22:07 
Активный читатель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 фев 2010, 19:42
Сообщений: 104
Откуда: Санкт-Петербург
Медали: 3
Хороший писатель (1) Наш писатель (1) Мастер пера (1)
Очков репутации: 62
Добавить очки репутацииУменьшить очки репутации


Не в сети
…Младенец – не мусор,
не вывезешь на тачке.
Мамаша поплакала
И назвала его – критик…
В. Маяковский.

…Я сел, белее, чем снега.
Я сразу онемел, как мел.
Мне было стыдно, что я пел –
За то, что он так понял,
Что смог дорисовать рога
Он на моей иконе…
А. Башлачев.

…Таланты истинны на критику не злятся,
Их повредить она не может красоты –
Одни поддельные цветы
Дождя боятся.
И. Крылов.


Вот кстати о диалоге писателя с читателем… Раз уж такой случай вышел.
Все тут понятно. И то, что брат-храбрец может не быть филологом – это, как известно, не помеха литературному таланту, иначе – как быть с врачами Чеховым и Булгаковым, к примеру? И то, что брат-храбрец может заявить, что «никогда ничему не учился, но поэт из меня получился» - образование, как известно, ума не прибавляет и, тем более, не создает таланта. И то, что авторское самолюбие – место, куда тебя могут ударить гораздо больнее, чем в пах. И что теперь?
Что ж, брат-храбрец, написал – издал. И вовсе не уверен, что хочешь знать, каково мнение твоих читателей об изданной книге. Даже больше: дай, Господи, чтобы меня не заметили. Новичков не замечают. Это помогает новичкам жить сравнительно неплохо, даже не комплексовать особенно. Нет новостей – хорошие новости.
А вот те шиш.
О книге что-то написали. И еще что-то написали. И пишут, и пишут, и пишут. Он сказал, что он – мой критик и доброжелатель мой. Интернет превращается в смесь наркотика и фобии – с нехилым перевесом в сторону фобии. Выпил пол-литра валерианки, закусил огурцом – и отправляемся изучать монологи читателей. Диалог? Ох…
Все понятно и тут. На диалог мне самому пришлось долго решаться. Чем писатель может ответить читателю, кроме благодарности? Ведь, что бы о тебе не думали – прочли же! И вдобавок потратили время и душевные силы, чтобы высказать мнение. Благодарить, благодарить, благодарить. Вышел, раскланялся…
Иногда нет сил благодарить. Сиди и молчи. И Пушкина не приплетай. Он не только упомянул о подслушивании у кабака того, что говорят о нас холопья. Он еще такое сказал: «Доволен? – Так пускай толпа его (твой труд) бранит, и плюет на алтарь, где твой огонь горит, и в детской резвости колеблет твой треножник». Мораль – могут плюнуть на алтарь, стисни зубы, молчи. Иноверец может не знать, что это алтарь. Ребенок может не знать, что дико – плевать. Не студи собственную душу злостью. Каждый может высказаться – помни и молчи.
Да, дико тяжело, особенно в первые месяцы жизни первой книги. Интернет – изобретение дьявола; кто-то с кем-то обсуждает твою работу, ты это слышишь и видишь, стены стеклянные, как в Городе Замятина – но каково тебе орать сквозь стену? Или – влезать в чужой монолог-диалог? Твою работу обсуждают – тебя не спрашивают. Не спрашивают – молчи. Тут литературный форум: читатели беседуют между собой.
Самое большее – вышел, раскланялся…
Не выставляй себя истеричным идиотом. Ни криком, ни аргументами – ничего не изменишь.
Хочется известности и похвалы? Лично мне – да к черту и то и другое! Суета сует и томление духа. Если ты не продажен и не помешан на рейтингах – все суета. Жаждется только понимания, иначе не лез бы в многослойности и не пытался бы поднимать сложные темы.
Понимания жаждется? Щас!
Жди. Иногда приходится долго ждать.
Спустя небольшое время эмоции странным образом перемешиваются. Сперва восхищают комплименты. Позднее начинаешь думать, что лучше бы понимали и ругали, чем похвала за совершенно неожиданные вещи, которых, по твоему разумению, в книге нет и быть не может. Твой фанат может наделать больше бед, чем явный недоброжелатель; от его защиты иногда тебе тяжелее, чем от нападок. Твой творческий метод – вражина – подставляет тебя под обстрел тех, кто к подобному не привык. Будешь приучать? Хе…
А читатели вдруг сами собой делятся на твоих и не твоих. И в тот миг, когда ты это понимаешь, неземное спокойствие небожителя сходит на твою душу. В этот момент ты понимаешь, кому пишешь.
Мой дар убог и голос мой негромок, но я живу, и на земле мое кому-нибудь любезно бытие. И я даже точно знаю, кому. Благослови, Господи, моих читателей – святые люди!
Если метод заключается в том, чтобы сыграть и прожить (система Станиславского), а потом записать (система Чехова ближе, чем любая другая) – волей-неволей приходится быть готовым к тому, что тебя-актера будут путать с ролью. Сложно убедить поверившего зрителя «Операции «Ы», что Никулин не пьет. Ну алкоголик, алкоголик, думай так, если по-другому уж совсем никак не принять – даже если это совсем не соответствует действительности. Я ведь сам обманул, убедил, перевоплотился, понимаешь, – а мне поверили. Грустно, конечно, что роль непьющего никого не разубедила. Но опять же, все это не столь важно. Если творческий метод заключается в актерской подаче, а оснащение средневекового воина и движение звездолета в гиперпространстве тебя интересует куда меньше, чем «изгибы человеческой души» – жди, что тебе припишут достоинства любого твоего героя вместе с его же недостатками.
Видимо, это выглядит несколько необычно на общем фоне – неотождествление себя с героем. Все эти Марти-Сью, попаданцы, янки и не янки при разных дворах оттого и пользуются популярностью у писателей, особенно у начинающих, что на их место идеально ставится родное «Я». Дело не в том, чтобы наблюдать человеческие типы, поведение, манеру двигаться, манеру речи, как это делают актеры (ну, или чокнутые писатели, вроде меня) – дело в том, чтобы самому (ну, или улучшенному в меру фантазии виртуальному двойнику) побегать с мечом или пострелять из бластера. Оттого бытует мнение, что фантаст вытаскивает на бумагу собственные комплексы.
Любопытно, почему побегать с мечом людям интереснее, чем почувствовать себя собакой, к примеру? Четыре лапы, пятый хвост, мир, воспринимаемый через запахи, блохи, стая, грызня или игры с другими псами, лес, город, Хозяин… Или – птицей, рыбой, рептилией… Или – пожить в человеческой шкуре, но чужой, с чужими, не свойственными тебе реакциями? Мужчиной, женщиной, ребенком? Провидцем, калекой, шизофреником? Пожить в чужих эмоциях, в чужом мировоззрении? Увидеть мир совсем другим взглядом?
Ладно, здесь – не об этом.
«Он пишет именно о том, на что обратил бы внимание герой, а не о том, что обычно кажется выгодным автору» - как же меня осчастливил своим мнением написавший это добрый человек! Со мной случился экстаз на сутки. Не просто поверил в моих вампиров, в моего Некроманта, в моих псов или орков – даже понял, что именно для них важно! Сердечно благодарен. За остальное можно ругать, как заблагорассудится.
Если очень хочется, можно даже утверждать, что Никулин – алкоголик, Кинг – псих, Зюскинд – маньяк, а Набоков – педофил. Это ведь тоже следствие веры в написанное, в конечном счете – следствие хорошей игры, достоверной. Признак несколько детской, наивной веры – но читатель вовсе не обязан рассматривать нитки, которые движут моих марионеток. Да что там, я сам, скажу по секрету, верю, что куклы живые! Я всегда за кадром, я – за сценой, я вообще – светоустановщик и декоратор, а куклы живут сами по себе.
Один-единственный момент: мне больно, когда Петрушку лупят палкой. Не за себя – за него.
Читать все, что пишут об опубликованной любым способом работе – тяжело и полезно. Я теперь знаю: я бываю нелогичен и слишком прямолинеен, на это надо обращать внимание. И еще я знаю – как бы ни хотелось быть изданным, нельзя давать себя резать.
«Только чуть-чуть, только слегка. Ну вот – спорная сюжетная линия, может – долой ее?» Моя первая книга. Я подписываю этот контракт ее кровью. Предатель.
Но уж и бит я за это! Я же, восторженный дуралей, радостно согласился, не продумав внимательно, как изменится впечатление: от книги, от героев, от моральных и психологических установок – как все сдвинется и перекосится… Все. Больше – никогда. Сам – сокращаю, меняю – но чужим, даже самым опытным, даже с самыми благими намерениями – ни за что.
Фонетика. Дыхание фразы. Психологический штришок. Он не так сказал. Она в это время – там была вырезанная ремарка – не стояла спокойно. Я видел, как все происходило, и я знаю, как об этом рассказать. Я сам буду мучиться со своим текстом, пока не решусь показать кому бы то ни было – ну не надо меня чистить! Любой редактор – не придирчивее меня, честное слово.
Сырое показывать нельзя. Недоношенный младенец – что с него взять? Вы, выложившие грязный текст, уверены, что дитя вырастет здоровым? Уверены, что вообще вырастет?
Впрочем, я снова уклонился от темы. Простите.
Диалог с читателем, стало быть… Монолог для беседовавших не со мной, для выговорившихся за стеклом, для тех, кто не рассчитывал на ответ. Без надежды на то, что эта бутылка достигнет берега и попадет в нужные руки. Просто иногда тоже хочется высказаться.
Может, еще раз поблагодарить тебя, дорогой друг, не обратившийся непосредственно ко мне? Вдруг эти душевные излияния попадутся тебе на глаза?
Чем сложнее и многозначнее текст, тем тяжелее достигается понимание. Ты понял, что я хотел сказать, ты написал об этом – у меня катарсис, даже если ты по ходу дела обвинил меня в занудстве и литературном снобизме. Мы в чем-то сошлись – неважно, что не во всем. Тебе не нравится начало. Тебе не нравится конец. Ты считаешь, что я напортачил с эпилогом. Это совершенно неважно – ты процитировал слова, которые я считаю страшно важными, и откомментировал, как это сделал бы я сам; насчет деталей, формы и манеры писать у тебя может быть совершенно любое мнение.
«Он прикидывается, что пишет фэнтези» - чистая правда, я прикидываюсь, что пишу фэнтези. У меня отличные читатели, они все понимают с полунамека. Недаром мне фактически не писали ни «аффтор, пеши исчо», ни «проду-проду» - хотя среди моих читателей есть любители поиграть в орфоарт.
Мой герой тебя взбесил? «Читал – и блевал»? Верю. Не сошлись характерами. Моя манера в некоторых книгах кажется тебе слишком вязкой и медленной, в некоторых – «почему так скоро кончилось?!», в некоторых – «кончилось как-то нелепо»? Верю. У каждого – свой внутренний ритм, то, что выбивается, воспринимается чужим. Моя речь кажется неправильной – кажется слишком правильной – кажется слишком вычурной? Верю. У меня есть основания писать именно так, что поделаешь – у тебя есть основания именно так не принимать.
И – нет, дорогой друг, я не читал Перумова, я не читал Мусанифа. Я читаю очень мало фэнтези – ровно столько, чтобы суметь притвориться, что ее пишу. Но я уже точно знаю, что не совпадаю с писавшими в сходной системе координат – ни в идеях, ни в образах, ни в точке отсчета: об этом мне тоже рассказали читатели, да и откуда совпадениям взяться? Я беру идеи и способы их реализации не из книг; это тоже кое-кто заметил.
Кажусь тебе заумным? Ты хотел чего-то совсем другого? Может, я – не твой писатель?
Кажусь аморальным? Я – моралист-маньяк, зацикленный на идее всеобщего братства, понимания и терпимости; если это сходу не заметно, значит, я – очевидно, не твой писатель. Только ради всего святого, не пририсовывай рога моим иконам, не приписывай мне желаний, которых у меня не было ни в тексте, ни в мыслях. Это уже нехорошо.
Куприн, когда писал «Яму», наслаждался? Ну да, попишет-попишет – и наслаждается. Не смешно ли?
Ладно, промолчим о печальном.
Веселое. Ты видишь ошибки в тексте? Ткни пальцем – я поблагодарю и исправлю, если только это ошибка, а не моя личная фишка, которая приделана туда специально. Но если это фишка – я все равно поблагодарю: ты не обязан быть филологом, корректором или моим соавтором, тебе достаточно прочесть.
Было время, когда я пытался объяснять, почему я сделал то или это – нелепая затея. У нас с тобой априорно разный опыт, разные взгляды на жизнь. Чтобы объяснить, как нечто пришло в мою голову, придется начать с моих четырех лет, когда одуванчики были ростом с блюдце, а тополя пахли горькой карамелькой – если начать с конца, с момента написания текста, все равно будет непонятно, за очень-очень редким исключением. Поэтому теперь я отвечу уклончиво или промолчу. Прости.
И никогда, ни в коем случае, не стану слушать советов насчет моей творческой кухни. «Добавь перчика, Макс!» «Добавь сладенького». «Соли многовато». Прости. Если все это проделать – хлебово можно будет выплеснуть. Если кажется, что вкус нехорош, слишком горько или слишком солоно – может оказаться, что я просто не твой писатель.
Зато я никогда не скажу: «Сначала напиши что-нибудь сам, а потом критикуй». Для меня не имеет значения, читатель ты или писатель; разве что, если ты пишешь, я, возможно, спрошу о твоей методологии и твоих мнениях по разным техническим вопросам. В сущности, для меня разница между пишущим и непишущим – одна: если ты знаешь, как это делается, может, поймешь, отчего я начинаю волноваться и запинаться, отвечая на простые вопросы. Иногда твой вопрос попадает в нервный узел творческой мысли – случайно – а мне видится непонимание или злой умысел. Прости. Я изо всех сил стараюсь говорить обдуманно.
Иногда меня удается втянуть в спор, хотя спорить не люблю – отвлекает от мыслей о новом романе. Трудно удержаться: ты ведь высказываешь мысли, до которых я не додумался, как мне не ответить! Иногда меня восхищает ход твоих рассуждений, и я радостно сообщаю об этом. Но – ты знаешь, дорогой читатель – я никогда не хлопочу лицом, пытаясь навязаться тебе в друзья. Особенно если чувствую, что тебе не нужна моя дружба. Ниже нет – пиариться и навязываться, вилять хвостиком, совать свою затычку во все дыры Интернета. Все это заметят, я знаю. И уверен: «никакие связи не сделают ножку маленькой, душу – большой, а сердце – справедливым».
Ты, читатель, и я, писатель – мы друг в друге не заискиваем. Мы соратники, а не собутыльники. Это – самое радостное.
Народ любит цитировать знаменитую песенку Шаова. рузья-храбрецы вообще критиков не особенно любят - стоит лишь взглянуть на эпиграфы к этому тексту. А песенка хорошая, смешная, но ко мне никто не приходил «с лицом убийцы, с видом злого кровопийцы» - никогда. За это, вероятно, стоит поблагодарить отдельно.

К чему клоню? Да так, пустяк…
А как вы, уважаемые господа писатели, отличаете хорошую литературу от плохой? Вот есть ли какие-нибудь объективные критерии? Или мы будем считать, что они все – субъективные? Наша приязнь, и «ветер вдохновения», который дует со страниц, и ощущение живого – они как-нибудь укладываемы хоть в какую-то теорию?
Думаете, нет? Полагаете, любая оценка – дело вкуса? Один любит арбуз, другой – свиной хрящик; один – Чехова, другой – Донцову? Кто там пробовал на вкус фломастеры?
Массовость – признание ли заслуг? У той же Донцовой безумные тиражи и множество читателей, но многие ли из тех, кто читает Донцову, отзываются о ней, как о хорошем писателе, который создает хорошие книги? Я спрашивал тех, кто читал ее пачками: нет, летит транзитом, проходные книжки, уткнуть глаза в дороге, не задремать на пляже. Не литература, даже не развлекательная литература. Тираж – не критерий, суммарный тираж любой желтой газетки не меньше.
Реклама – двигатель торговли книгами? Да, реклама заставит купить; полюбить заставит куда реже – стоит почитать те же отзывы в том же Интернете. Не издатель, не продавец… Во многих модных новинках чего-то не хватает, об этом говорят, об этом пишут. Множество субъективных оценок создает некую статистику. Оттенок объективности?
Или я могу судить обо всем – или я не могу судить ни о чем. Веллер усмехнулся: писатель должен иметь мнение обо всем, или он – не писатель. Вкус и чутье, на живое и на мертвое. Я беру новую книгу: если она просто безграмотна – это полбеды. Это заметно, как горящий индикатор – перловка, графомань. А если с грамотностью сравнительно неплохо? А если не в грамотности дело? Если просто стандартно, мутно, безжизненно, никак? Как сказать об этом – и как это доказать?
Может, лично ты не понимаешь? Может, вся эта читающая толпа не понимает? А чего, собственно, эта толпа не понимает?
Ты, читатель, говоришь: «Я видел это уже сотни раз», - а тебе заявляют: «Ты не понимаешь!» Чего, во имя Господа, не понятно? В чем оригинальность этой вещи? В том, что Вася Пупкин – это не Дима Пипкин?
Ты говоришь: «Это нелогично, непродуманно и лишено психологической достоверности», а в ответ снова слышишь: «Ты не понимаешь!» - и мотивацию, нелогичную, непродуманную и недостоверную. Кусай локти – все равно не переубедишь.
Ты говоришь: «Автор не знаком с мифологией и историей» - а тебя, сообщив очередной раз, что ты не понимаешь, спросят: «Ты что, с вампирами (эльфами, гномами, троллями, драконами, марсианами) лично встречался?» - и пояснят, что это авторская находка. Именно то и находка, что ты лично считаешь самой отъявленной придурью. Вампир-вегетарианец, влюбленный в Машу Попкину, Победительницу Чудовищ. Восхищайся, блин!
Ты говоришь: «Язык плох, шаблонен и сер. Жвачка без вкуса и цвета, нет ритма, смака в фразе. Нет чувства юмора» - а тебе отвечают: «Читается легко, ржал, как сумасшедший». Приводить примеры – без толку. Ты субъективен, он субъективен.
Но самое забавное начинается, когда ты говоришь: «Отсутствует идея». Тебе, разумеется, сообщат, что ты не понимаешь, и – что идея есть. И идея есть у любого текста. У любого. У копеечного детектива есть идея – добро и справедливость побеждают зло и беззаконие. Вася Пупкин, Спаситель Галактики, учит не отступать, не сдаваться, идти до конца. Родину надо защищать. Храбрость лучше, чем трусость, ум лучше, чем глупость, а любовь все преодолевает.
Герой ведет себя, как идиот? Это жизненно, понимаешь? Разве редко люди ведут себя, как идиоты?
Герой однолинеен и примитивен? А разве таких людей мало? Это тоже жизненно.
Автору нравятся сальные шуточки, жестокость, телесный низ? А разве это не жизненно? Жри, давай! Познавай то, что недопознал со своими классиками! Ты что, не видишь, какая толпа читает и восхищается? И все – друзья автора…
В конце концов ориентиры расплываются в сером киселе, тебя тошнит от новых книг, ты раскрываешь первую страницу и пытаешься переварить ужасный текст, угловатый и тяжелый, как проглоченный кирпич. Ты уже знаешь, что он полон авторских находок, там есть словесные игры и блеск, чего ты не можешь разглядеть по врожденной слепоглухоте, и есть логика, непостижимая твоему уму, и есть идея, не менее глубокая, чем в рассказе, напечатанном в конце букваря: «Мама мыла раму. Маша ела кашу».
И тебя охватывает жажда убийства – но это чудовищно не толерантно, поэтому ты не пишешь рецензию. И вообще не отписываешься. Никуда. Пишешь только своим друзьям и читателям, потому что в этом видится смысл.
Вот и я не пишу рецензий. Не твое, в конце концов, дело, писатель, объяснять деткам, что деда Мороза не существует. Не поверят. Твое дело – создание собственных миров, а не разбор чужих полетов. И вообще – ты не понимаешь.
В общем, тяжелая и неблагодарная работа – писать рецензии; именно поэтому я и признателен добровольным рецензентам. Я знаю этому цену; среди моих рецензентов были ненавистники жанра, противники метода, невнимательные читатели, фантазеры – но ни разу не случилось, чтобы в рецензии совершенно не было попаданий в цель и полезных выводов.
Вероятно, люди, не понимающие слов, рецензий не пишут. И читая, автор рецензируемой книги может сделать вывод о том, что ему удалось нарисовать ярко и узнаваемо, а что – проходит мимо читателя и выглядит блекло. Иногда видишь, как сюжетная линия или образ сияют, как прожектор, а все остальное тонет в тени. Иногда понимаешь, что надо искать другие слова, потому что в прежних что-то ломает картинку. Во всяком случае, прочитав рецензию, всегда найдешь, над чем подумать.
Если есть, чем думать. А это не всегда есть у тебя, брат-храбрец; я немало видел в путешествиях по литературным сайтам.
Например, имеет место быть странная позиция: «Как ты смел не восхититься?!» Кто-то написал рецензию на изданную (ну, предположим, не изданную, а опубликованную в Интернете, на СИ или Прозе.ру), а в рецензии не восхитился – и автор стучит в стеклянную стену не то, что кулаками, а каблуками, требуя немедленно замолчать. И, в идеале, извиниться. И называет рецензента словами, за которые вышвыривают даже из автобуса.
Я всякий раз так поражаюсь, что выпадаю в осадок.
«Не нравится – не читай!» Писатель, ты запрещаешь читателю знакомиться с твоим произведением? А зачем, прости мое любопытство, ты его публиковал? Ты думаешь, что, аки Самсон, явился миру и удивил мир, а по этому поводу все должны пасть ниц и воспеть тебе хором хвалебную оду? Забавно.
Возможно, для такой точки зрения необходимо отсутствие образования даже на уровне школы. То есть, писатель не должен знать о злых критических статьях, которые современники писали о Пушкине, Гоголе, Толстом… Но, с другой стороны, может быть, писатель считает себя более великим, чем Пушкин с Толстым вместе взятые?
С книгой, состоящей из надерганных из чужих книг образов и сюжетных линий? О, трепещи, Россия, о, лютой нам язвы!
«Сначала напиши сам!» Писатель, ты рассчитывал, что тебя будут читать исключительно писатели? Вся мировая литературная элита собралась и ознакомилась с твоим бессмертным шедевром, а после пала ниц – и далее по тексту? Ну хорошо, я пишу сам. Ты полагаешь, что если я, пишущий, не стану восхищаться – меня или тебя спасет моя литературная подготовленность? Или, если много издававшийся мэтр объявит, что твоя книга – барахло, ты поверишь, устыдишься и кинешься исправлять текст? Или бросишь писать, осознав, что делать этого не умеешь?
Эх… мне случалось видеть, в какие именно места посылали мэтров. Совершенно не в рамках литературной дискуссии, просто и незатейливо. Невзирая на заслуги.
«Так могут думать только тупые школьники» - в смысле, не способные оценить авторский гений? Автор, скажи, ты – гений? Твоя вещь так сложна, что требует всестороннего образования и читательского опыта? Роман о попаданце в мире с эльфами и гномами?
«Мне завидуют» - и от этого заявляют, что не смогли прочесть? Самая дикая точка зрения из всех.
Представьте себе книгу, до такой степени совершенную, что завидуете ее автору. Вы восхищены, поражены, уязвлены и уничтожены. Новый Гайдн явился. Новый Толкиен, новый Бредбери, новый Лем. Положа руку на сердце – какую рецензию на шедевр вы напишете? Неужели разгромную?
Неужели лично ты, автор, напишешь разгромную рецензию на шедевр – из зависти? Можешь это себе представить? Сам бы так поступил? Э?
Я пытаюсь представить, как пишут люди, которые так отвечают на читательские письма. Не что, а как, если вы понимаете, что я хочу сказать. Верят ли они в собственные сказки? Мучаются ли выбором слова или ощущением собственного несовершенства? Чего хотят – денег или бессмертия?
Я кого-то оскорбил? Снова ничего не понимаю? Мне больше всех надо?
Судьба послала мне совершенно особенных, все понимающих читателей – и просветленных рецензентов. Я ни над кем не смеюсь – я сочувствую. И видит небо, за свою литературную жизнь никому, кроме Чехова и Кинга, не завидую.



... Не все ли равно, про кого говорить? Заслуживает того каждый из живших на земле... (И. Бунин)


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Он сказал, что он – мой критик, или Диалог с читателем
СообщениеДобавлено: 16 сен 2010, 02:45 
Старожил
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 02 июл 2010, 22:39
Сообщений: 1033
Откуда: Москва
Медали: 3
Мастер пера (1) Воин Света (1) Комментатор (1)
Имя пользователя: Inesacipa
Пол пользователя: Женский
Очков репутации: 142
Добавить очки репутацииУменьшить очки репутации


Не в сети
Цитата:
Спустя небольшое время эмоции странным образом перемешиваются. Сперва восхищают комплименты. Позднее начинаешь думать, что лучше бы понимали и ругали, чем похвала за совершенно неожиданные вещи, которых, по твоему разумению, в книге нет и быть не может.

Очень знакомое ощущение. Читаешь некоторые вроде бы похвалы - и понимаешь: как-то оно... неправильно. Не то, что "не смейте видеть в тексте то, чего я туда не вкладываю!", нет. Но и ощущение, что тебя прочитали глазами, ни капли не осмыслив, присутствует.
Обычно говоришь себе строгим внутренним голосом: не капризничай! - но это мало помогает.
Цитата:
Видимо, это выглядит несколько необычно на общем фоне – неотождествление себя с героем. Все эти Марти-Сью, попаданцы, янки и не янки при разных дворах оттого и пользуются популярностью у писателей, особенно у начинающих, что на их место идеально ставится родное «Я».

"Я-идеал". Мечта о себе с полным набором крутейших плюшек. Самый распространенный и популярный крючок мэри- и мартисьюшного жанра. Страшный, смертельный для литературного вкуса крючок.
Цитата:
Любопытно, почему побегать с мечом людям интереснее, чем почувствовать себя собакой, к примеру? Четыре лапы, пятый хвост, мир, воспринимаемый через запахи, блохи, стая, грызня или игры с другими псами, лес, город, Хозяин… Или – птицей, рыбой, рептилией… Или – пожить в человеческой шкуре, но чужой, с чужими, не свойственными тебе реакциями? Мужчиной, женщиной, ребенком? Провидцем, калекой, шизофреником? Пожить в чужих эмоциях, в чужом мировоззрении? Увидеть мир совсем другим взглядом?

И я удивляюсь: неужто эмпатия такая плохая штука, чтобы бежать от нее, как от чумы? Или в наши дни эмпатия - залог комплекса вины и, как следствие, неуспеха?
Цитата:
Больше – никогда. Сам – сокращаю, меняю – но чужим, даже самым опытным, даже с самыми благими намерениями – ни за что.

Да и редакторы все чаще не понимают, что они пихают в книгу.
Мне одна дама все клише норовила в книгу насовать. В книге про детский кризис 3-х лет пишу "ребенок проявляет себя", она правит "трогательно проявляет себя" - а речь между тем о выплесках ярости, негативизма, капризах и истериках... И чем она читала, спрашивается?
Цитата:
Представьте себе книгу, до такой степени совершенную, что завидуете ее автору. Вы восхищены, поражены, уязвлены и уничтожены. Новый Гайдн явился. Новый Толкиен, новый Бредбери, новый Лем. Положа руку на сердце – какую рецензию на шедевр вы напишете? Неужели разгромную?

Не знаю, может ли человек написать разгромную рецензию на шедевр, оставаясь при этом человеком. Но написать разгромную рецензию на хорошую книгу, автор которой тебе перешел дорогу (как говорится, "наступил на твою могилу") - с таким подходом я сталкиваюсь постоянно.
Предвзятость, может, и не победит восторга. Но простое одобрение победить может.



Каждый герой в конце концов становится занудой.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 2 ] 

Часовой пояс: UTC + 4 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Template made by DEVPPL Flash Games - Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB
 

Large Visitor Map