Андрей и Мария Круз - На пороге Тьмы
Рецензия © Тройка
Название: На пороге Тьмы
Автор: Андрей и Мария Круз
Серия: На пороге Тьмы
На пороге Тьмы - скачать бесплатно
Аннотация: Любая дорога начинается с одного, первого шага. Даже дорога в другую реальность. Иногда этот шаг можно сделать случайно. Всего лишь один шаг, и ты оказываешься на пороге Тьмы, в странном, потерявшемся среди слоев времени мире, среди таких же потерявшихся людей. Этому миру будущее не сулит ничего хорошего, но все же люди в нем остаются людьми, то есть обустраивают свою жизнь, любят, дружат, ссорятся, враждуют… и все равно ищут пути обратно, пусть это и выглядит безнадежным.
Рецензия:
Представьте себе помесь британского комикса «28 дней спустя», «Града обречённого», экранизации игрушки «Сайлент Хилл» и сериала о путешествии во времени через кому «Жизнь на Марсе». Очень сложная в сюжетном исполнении солянка. Нужно признаться, что данная задумка авторам удалась. Получился забавный мир из попаданцев одного года в другом году исторического развития. Всё бы ничего: и начало нагнетает щемящего страха, заставляя всматриваться в тёмные углы при отвлечении от чтения, и концовка будоражит незавершённостью… Вот только середина, вся основная часть произведения, оказалась вдруг разбавленной до полной пресноты. Пересказ текста укладывается в один, два абзаца, что сильно огорчает.
Много лишнего, будничного, откровенно, до зевоты, скучного. Лучше бы авторы скомпоновали всю историю к одному роману, чем переливали воду из пустого в порожнее. Уж больно надоели сериалы. Они теперь как красное знамя охоты за деньгами читателей. Лично я, несмотря на всю любовь к механике и мистике, продолжение «На пороге Тьмы» читать добровольно не стала бы. Не спасает даже задел на детективность в первой лекции Милославцева, расследовании жертвоприношения в капиталистическом городке «Сальцево» и разнообразных разговорах по душам с профессором философии МГУ. Да и недостоверен сей учёный. С ходу берёт на работу физтеховца-сисадмина, хотя всем известно, что философия с точными науками несовместима: первая обо всём по чуть-чуть, а другие – по многу об одном. Как можно с таким подходом изучать Тьму?
«– Это – слои реальности. Разделить их между собой пространство не может, мы просматриваем все пространство до невероятных далей в те же телескопы, и разделяться они могут только временем. Вот смотри… – он щелкнул пальцами, затем продолжил: – Звук исчез вместе с тем, как прошла доля секунды. А что еще мы оставили эту самую долю позади? Мы не способны сдвинуться назад или вперед во времени даже на миллиардную ее долю, для нас это более недостижимо, чем солнечное ядро, туда мы хотя бы в теории можем проникнуть».
«– Погодь, а ночью, когда везде тьма?
– Ночью тень, – поправил он меня, – И время Тьмы. Тьма приходит через тень.
– А в чем разница?
Он чуть растерялся, затем сказал:
– Если коротко, то тень – это отсутствие света. А Тьма – это противоположность Свету. Свет светит, а Тьма… темнит, например. Увидишь когда-нибудь, я не умею толком объяснить».
Если вы поняли этот момент, то произведение явно не покажется вам сложным. Ничего особо нового и оригинального в фантастике авторы так и не обнаружили, похватав старых проверенных временем идей. К примеру, тот же «Горсвет» – большой привет Лукьяненко. А теория Милославского – перепись «Лангольеров» Кинга.
Деления текста на составные части нет. Язык дался Крузам довольно бранным, простым и чрезмерно навязчивым. Многие читатели обращают внимание на технические подробности, но мне они особо не заметны: альтернативный способ описания. Ни больше и не меньше. Преподносится он взамен эмоциональным всплескам с любованиями природой. Причём в рамках выбранного жанра язык гораздо более уместен и подробен. Главное, чтобы атмосфера была качественно проработана в сюжете. Вот только проработке препятствуют постоянные грамматические ошибки с согласованиями. Они разнообразны, включают в себя различные части речи и сильно мешают пониманию сути.
«– А вот граната, – добавил собеседник и вытащил из длинного брезентового подсумка нечто вроде маленькой минометной мины с длинным тонким хвостом…»
Масло масляное! Да ещё и три слова подряд, начинающихся с «м».
«Потянулась прямая грязноватая улица с высокими тополями по бокам, прикрывающие обшарпанные стены домов, покрытые осыпающейся штукатуркой, крашенной в желтоватый цвет. Тянулись дома жилые, какие-то учреждения, школа с барельефами в виде глобусов, планеров и пионерских галстуков по фасаду, какой-то сквер с памятником не пойми кому. Появились пешеходы, одетые все больше или в допотопную военную форму, или в какую-то ее комбинацию с гражданской одеждой. Впрочем, была одежда и просто гражданская».
Так и хочется спросить, какие же именно все эти предметы на самом деле.
«Снова лили мелкий дождик вперемешку с ветром, пневматические щетки стеклоочистителя судорожно смахивали капли со стекла, с каждым движением издавая змеиное шипение».
Ветер-конденсат!
«Будем посмотреть…»
Я честно отнесла данное выражение к опискам, но, узрев его повторно, удивилась авторскому сленгу. Равно как и «инициативе, имеющей инициатора» в устах персонажей из различных реальностей. Я ещё могу понять, почему Крузы не стали предполагать альтернативный мир, в котором в ВОВ СССР посмел бы проиграть, но вот такое вот единодушие в «выраженьицах» меня задевает.
«В данной книге пистолеты-пулеметы называются автоматами, так, как это делалось до появления автомата Калашникова в нашей стране. Слова "пистолет-пулемет" автор считает слишком неуклюжими и по сути своей нелепыми для употребления в литературном тексте. Поэтому просьба к ревнителям правильности терминов: в данном случае держите свои мнения при себе».
Здорово, конечно, что «до», вот только главный герой прекрасно знает, что такое «калаш» и из чего состоит автомат. Как же так? Что это за загадка с противоречиями?
«Заодно я обратил внимание, что назвал оружие "автоматом", как было принято у нас во время войны, и как тут, похоже, его именуют. Да я и не против, у меня от сочетания "пистолет-пулемет" язык в трубочку заворачивается».
В трубочку сворачивается язык от переизбытка ненормативной лексики. Одинаковой причём.
«Просто характер у меня такой, не верю я в безвыходные ситуации. Не верю – и все тут, и в делах меня это спасало не раз. И сейчас спасет, надо только нужный момент не пропустить. Ну, может спасти, так скажем, потому что на первый взгляд у нас тотальный и полный глушняк. Процентов так на сто».
Главный герой довольно крут. Изначально предположил подстроенность своего попадания, хотя его случай является исключительным. Володе везёт просто катастрофически: при появлении в мире он оказывается там, где нужно – в режиме военного коммунизма, – когда нужно – вся инфраструктура ближайшего города Углегорска уже сложилась за десять лет, – и знакомится именно с «полезными» людьми, которые как всегда видят в нём исключительного спасителя мира, единственного, кто найдёт выход из сложившейся ситуации. А ещё он, конечно же, служил, изучал, охотился, водил и имел именно ту жизнь, чтобы жить теперь не как все, а много лучше. Всё и сразу. Твари его убить не могут, адаптанцы даже задеть. Лучшая в городе девушка с личным аэродромом сразу западает на Володю с первого взгляда, хотя ей тридцать лет и она никому ещё не разрешила увлечься собой.
«Я вообще рестораны любил те, в которые вечером без галстука и не пустят. А то за одним столом юбилей может быть, а за соседним чуть не в шортах резвятся. Нехорошо».
Раздражает переизбыток личного жизненного опыта автора-мужчины без каких либо оценки и сравнения. Правда, среди коллектива писателей, явно были разногласия. Сначала выясняется, что главному герою нужно 2 ложки сахара в чай, а после вдруг оказывается наоборот.
«– На будущее, ты обзаводись теперь своей кружкой, вилкой-ложкой и прочим, мы с дежурства не отлучаемся, тут едим. Ты с сахаром пьешь?
– Две ложки».
«Толстая струя кипятка ударила на дно большой кружки, где темнело озерцо душистой заварки, затем Настя пододвинула мне большую сахарницу:
– Надо?
– Не, я без сахара люблю, – отказался я».
Язык у персонажей довольно близок, но мелкие различия при желании отыскать можно. Особенно, если обращать внимание на акценты некоторых представителей нерусских народов, кои лет за восемь так и не смогли ассимилировать. А дальше различия второстепенных героев заканчиваются. Одинаковые они, неинтересные и настолько скучные, что я не буду о них распространятся подробнее.
Напоследок хотелось бы объяснить, почему даже с учётом вычитки текста плашка к нему не изменится. Дело здесь касается явной чёрно-белости совсем не сказочного произведения. Вместо подробных разъяснений или предположений, зачем и как устроен мир, читателю указывают на то, что является в нём злом, а что - мифическим добром. Почему же так плохо было изменить в себе человеческое начало на негатив и стараться с ним выжить, если описываемый мир тому способствует? И почему так хорошо убивать существ, непохожих на тебя самого? Если авторы подразумевали переворот системы ценностей главных персонажей в дальнейшем, в следующих книгах серии, то я могу лишь недоумевать об их неспособности подготовить читателя к развитию событий в целом. Возможно, истина о намерениях авторов где-то близко, но мне её, скорее всего, уже не узнать.